Утро добрым не бывает! К такому умозаключению Льюис приходил неоднократно. В отличие от Дейла, который любил погромыхать кастрюльками на кухне с утра пораньше; жизнь Тома начиналась ближе к полудню. Он не забыл о посылке, которую надо доставить из пункта А в пункт Б, но, черт возьми, Дейл, семь часов утра, будь человеком! Отключи хотя бы свой треклятый будильник, который отбивает барабанную дробь в моей голове каждое утро. Неужели нельзя выехать хотя бы на два часа позже? Словно прочитав его мысли Роджерс швырнул в него подушкой. Хорошо, что не кирпичом. Льюис нехотя открыл один глаз, щурясь ото сна.
- Хорошь спать, Льюис, пять минут на кофе, полчаса на сборы - и выдвигаемся.
- Уже лечу, на крыльях любви, – пробормотал Том, лениво потягиваясь в кровати. Черт бы дернул этого судью всучить Льюису эту посылку. Ну какой из него курьер? И если бы не Дейл, шла бы эта посылка лесом. Хотя, чего уж там выпендриваться, тот судья здорово помог когда-то, а долги Льюис отдавал всегда. Теперь, хочешь – не хочешь, придется пилить на другой конец страны и обратно. Хотелось бы знать, что такого ценного в этом свертке. Не зря ведь Его Честь воспользовался именно его услугами, а не службой доставки. В случае чего, это чучело в парике – отмажется, еще бы, судья, как-никак – лицо неприкосновенное. А что делать им в случае непредвиденных обстоятельств? Не то чтобы Томми пошел на па пятую, просто просчитывал варианты ибо, как показала практика, жизнь любит преподносить сюрпризы, и чаще всего, неприятные. Уж кому это знать, как не ему. Свои опасения Томми решил не озвучивать. Да и к чему? Дейл и без его встреваний все прекрасно понимает, и кажется, его даже радует эта поездка.
Томми прекрасно понимал, что Дейл просто засиделся на одном месте, и его воодушевила возможность сменить обстановку. Но Льюис этой радости не разделял. Хотя, может, хватит быть занудой и просто порадоваться, что выпала прекрасная возможность побыть рядом с другом, и пес бы с этой посылкой и ее содержимым. Но было одно маленькое «но». Доверенным лицом, Дейл, так и не обзавелся, а следовательно, бразды правления на время его отсутствия достанутся безмозглым бандерлогам, которые числятся в банде. Льюис никогда не совал нос, куда его не просят, и никогда особо не интересовался делами клуба, но это не означало, что ему было плевать на то, что происходит вокруг Роджерса.
- Ну не смотри на меня так. У тебя была возможность - и не одна! - проснуться без моей... едва ощутимой помощи.
- О, да, месье знает толк в извращениях – иронично произнес Том, склонив голову на бок, заключая фигуру Дейла в рамочку из пальцев. Сказать бы кому, что перед ним глава преступной группировки, которая подмяла под себя практически весь город – никто бы не поверил. Халатик, еще и шелковый небось: кофейник в руках, не хватает только передничка и бигудей – Шикарно выглядишь, и кофе классный варишь – Льюис сделал большой глоток из своей чашки – Прям все как я люблю. А булки французской, в духовке случайно не завалялось? Шучу! – он подмигнул Роджерсу, и, поставив пустую чашку на стол, поплелся в душ.   
Хоть они и делили одну жилплощадь на двоих, но Томми всегда знал свое местно и старался не нарушать негласного правила «чувствуй себя, как дома, но не забывай, что в гостях». Дейл и так терпел его разбросанные по квартире носки и ночные вылазки к холодильнику. Поэтому Том старался, как мог, не нарушать распорядок дня хозяина этой берлоги. Несмотря на остатки усталости, и симптома «поднять – подняли, а разбудить – забыли», он быстро принял душ, оделся и навел нехитрый марафет. Ну вроде все – думал он глядя на себя в зеркало, хотя побриться все же не мешало. Однако, бритье было решено отложить до пункта назначения. Он и без того, провалялся в кровати дольше дозволенного. Выйдя из ванны, Льюис вернулся на кухню, где Дейл все еще накачивал себя кофеином, беззаботно глядя в окно.
- Тебе не обязательно тащиться за мной. Оставить клуб и ребят без присмотра… Ты уверен? – Том внимательно посмотрел на друга  – Я мог бы съездить один и не отрывать тебя от дел. Да и Бог его знает, что там за груз. Может старый маразматик - наркобарон в отставке, решивший тряхнуть стариной, а нам потом отдуваться.

Хотел было возразить, что он уже давно не маленький мальчик и не нуждается в том, чтобы его водили за ручку и застегивали сандалики, но в ответ только лишь вздохнул и решил не припираться. Дейл просто проявлял свою заботу, а это всегда приятно, черт возьми. 
Пока Томми надевал куртку, Роджерс успел испариться. В который раз. Томми мотнул головой. Он всегда швырял ему ключи и бежал от него, теряя тапки.
Льюис не торопясь закрыл квартиру, даже ключи нарочно уронил, чтобы время потянуть, но лифт, как назло, застрял где-то между этажами. Пришлось образоваться за спиной у Дейла и сделать вид, что ничего не происходит.
Заслышав о том, что крутить баранку придется по очереди, Льюис состряпал страдальческую гримасу. Здесь он был согласен с Дейлом на все сто – техника, это не его конек. Для него автомобиль - это четыре колеса, руль и три дырки: для воды, масла и бензина. И поскольку он не разбирается в «железках», то безжалостно может замучить машину Роджерса, напрочь забыв о бравых поршнях, верных шатунах и бедной малютке помпочке. Да и педаль тормоза, он часто путает с газом. Может быть поэтому о покупке собственного автотранспорта Льюис никогда не задумывался – уже привык пользоваться услугами частного извоза, или вовсе передвигаться по городу на своих двоих, ведь это куда приятней, чем терять полдня - стоя в набитой смогом, пробке.
- Надеюсь, ты не угробишь мою тачку на первой же кочке. Актер из тебя, может, ничего, но водитель не ахти.
- Ну какие могут быть разговоры, Дейл? Слезно клянусь не сломать твою колымагу. Ведь кому как не мне - знать, что ты полжизни пахал на заводе в две смены, чтобы ее купить. Кровью надеюсь, расписываться не нужно? До встречи внизу, приятель – не заходя в лифт, Томми нажал кнопку первого этажа и отсалютовал другу двумя пальцами – Спущусь по лестнице. Ты ведь знаешь, что мне бы не помешало скинуть пару кило для новой роли, да и для здоровья полезно - От его пытливого взгляда, не ускользнули, ни еле заметная нервная улыбка; ни фразы, сказанные невпопад; ни едва ощутимое напряжение, повисшее в воздухе. Дейл может лепить горбатого, кому угодно, но только не ему, ведь по своей натуре, да и по роду деятельности Том был тонким психологом. Ну и чего ты весь напрягся, как девственница перед первой брачной ночью? Даже стыдливым румянцем весь изошел. Хочешь ехать один? Езжай! И пусть тебе будет стыдно. А мне знаешь ли, надоело, ловить на себе твои косые взгляды.
Обидно конечно, но что поделать, да и как объяснить, что для Томми - он все равно, что брат, а не объект сексуального вожделения.
Пока спускался, отзвонился в театр и с сиплым прискорбием прохрипел, что сорвал голос и не сможет появиться на репетиции. Режиссер конечно долго возмущался, но Томми нажал отбой, оставляя его плевать ядом в пустоту. Хотя, настроение эта скотина испортить, все же успела.
Машину Роджерса, Томми увидел сразу, как только вышел из парадной. Дейл уже сидел за рулем и разогревал мотор. Не торопясь Льюис добрел до автомобиля и плюхнулся на заднее сиденье
- Ну что, поехали? Ведешь ты, а я досплю свои положенные два часа, если не возражаешь. Из нас двоих, свежие мешки под зенками – идут только тебе.

Дорожная тряска, не пошла ему на пользу плюс ко всему Дейл выбрал для стоянки какую-то дыру. Похоже, эту глушь накрыл тотальный демографический кризис. Кроме них с Дейлом и еще какой-то бабы, похожей на трансвестита – здесь не было ни души. Картину разбавляли пролетающие мимо перекати-поле, и заброшенная бензоколонка.
Предложение, выпить тут кофе, Льюис безропотно принял, однако жрать в этой Преисподней, он точно бы не стал, хотя бы по той простой причине, что перспектива отплясывать у дверей сортира, его не привлекала. Он вышел из машины и огляделся.
- Эй, все в порядке?
- Если бы, друщище Если бы. Но в ответ Томми лишь улыбнулся, той самой непринужденной улыбкой, которая, была его визитной карточкой, на тот случай, когда ответить было нечего. Том всегда безоговорочно доверял Дейлу, но было ли это взаимно? Ответ напрашивался сам собой. Нет! А даже если и доверял, то ни во всем. Если человек боится ехать с тобой в одной кабинке лифта, то, что говорить о более серьезных вещах?  Ответь-ка мне, Роджерс?
Как он к нему относился на самом деле? Льюис и сам не знал, поэтому не торопился вешать каких–либо ярлыков и заполнять этот пробел. Однако, ничем необъяснимое чувство, больно колющее изнутри в те моменты, когда Дейл находился рядом – все же присутствовало. Но, Том старался не развивать каких–либо мыслей на этот счет. Да и зачем злоупотреблять дружбой и оказанным доверием? Роджерс – любитель женщин. Льюис – любитель, и того, и другого. Но, разве это повод ломать комедию перед человеком, который тобой дорожит?
Том был актером не только на сцене, но и в жизни. Он постоянно играл чью-то роль, не задумываясь – нравится ему это или нет. Льюис просто привык изображать из себя того, кем на самом деле не является. Но иногда, всего лишь на минуту, ему хотелось побыть собой. Ведь это не преступление, а обычное, человеческое желание.
- А мазь от радикулита ты, случаем, не прихватил.
- Не проще ли допинать его до багажника, чем обзаводиться грыжей? Если учесть уровень его трезвости, он все равно ничего не почувствует. – отозвался Томми с недовольством в голосе.
Пока Дейл строил из себя доброго самаритянина, волоча потное, бесчувственное тело до машины, из-за угла вылетела какая-то малолетняя банда. Размахивая обрезом и выкрикивая угрозы, они рванули к машине Дейла. Выстрелили пару раз для убедительности и умчались прочь, оставив темные следы от шин на асфальте и облако пыли. Все случилось настолько быстро, что Льюис и понять ничего не успел, даже сигарета выпала изо рта от неожиданности. Наверняка эта шпана ждала где-нибудь в кустах, пока они отойдут от машины, да и промышляли этим по всей видимости уже давно. Мадам, перед которой Роджерс распушил хвост, тоже запрыгнула в свой пикап и усвистела вдаль, оставив свой «ценный груз» болтаться у Дейла на плече.
- Попили кофейку, твою мать. Я даже не буду спрашивать, на кой хрен тебе сдалась эта чувырла? Да что с тобой такое Дейл? – от досады, Льюис пнул первый попавшийся камень – Я тебя совсем не узнаю. На фига ты оставил ключ в замке зажигания? Там ведь деньги, документы, балтиморский адрес. Ведешь себя как… А что за спектакль ты устроил у лифта? Знаешь, я тебе все простить готов. Абсолютно все! Но то, что ты всегда ждешь от меня подвоха с эффектом неожиданности, боясь поворачиваться ко мне спиной, я тебе не прощу никогда! И знаешь еще что, если тебе так противно мое присутствие, я могу хоть завтра собрать чемоданы и… - Том не стал договаривать, оставив после себя многоточие.
И дело было вовсе не в машине, пиджаке и документах, он мог бы вернуться в город автостопом, купить билет на самолет, уточнить у судьи адрес, забрать эту злосчастную посылку и приехать обратно вечерним поездом. Ему просто надоела вся эта мышиная возня вокруг его слабостей и пороков. Он всего лишь человек, со своими специфическими недостатками, а не апостол Петр, но Дейлу похоже нравилось играть на его чувствах.
Сплюнув, Том развернулся и пином открыв деверь, исчез в недрах пыльной забегаловки.
- Два кофе и пачку Мальборо – отчеканил он, доставая смятую двадцатку из карманов брюк. Сразу же закурил, как только официантка бросила порцию никотина на стол, стараясь выровнять дыхание и унять нервную дрожь в пальцах.
До ближайшего населенного пункта почти пятнадцать миль, машину наверняка угнали туда. Сейчас перебьют номера, и, всем привет, пишите письма. Однако призрачная надежда вернуть автомобиль, имела шанс на рассмотрение. Вот только добираться придется пешком. И если учесть, то, что Том успел наговорить Дейлу, веселенькое получится путешествие. Зато, он сказал Роджерсу то, о чем давно хотел сказать, но не решался. Лучше жалеть о том, что сделал, чем о том, чего не сделал.

Дейл, как всегда свернул, начавшийся было разговор, отмахнувшись от него дежурной замыленной фразой, которой обычно отшивают надоевших дамочек в момент расставания. Он ничего не стал говорить Дейлу. Да и зачем? Он ему все сказал. Но, сейчас ему показалось, что вся его пламенная речь у бензоколонки, была брошена в пустоту, и так и не была услышана.
Роджерс молча пил кофе и даже не смотрел Тому в глаза, потом, зачем-то достал пушку. Брови Томми удивленно взметнули вверх. Дейл, ты ведь не собираешься их грабить? Шоу, которое началось потом, заставило Льюиса изменить свое предпочтение в пользу ограбления. Он никогда не видел Дейла в таком бешенстве.
Бедолага, которого он тряс за ворот и впечатывал в стол – по всей видимости, тоже. Томми даже не стал его останавливать, решив остаться просто зрителем. Но Дейл почему-то решил сделать его участником этого действа. Но зачем? Старик и без его вмешательства был готов сдать с потрохами всех своих подельников, да и потом, Дейл лучше знал, как выуживать информацию из человека в таких ситуациях. Льюис отрицательно замотал головой, надеясь, что Дейл поймет этот жест и не станет ввязывать его в свою кровавую баню, но Роджерс швырнул хозяина кафе на стул, предоставив Тому закончить начатое. Наверное, понял, что может не сдержаться и прикончить старика.
Томми решился перенять эту эстафету, но лишь потому, что не хотел быть свидетелем и участником убийства, по своим, особым причинам. Игру было принято продолжать по сценарию «добрый и злой полицейский». В дешевых боевиках этот метод обычно работал, осталось проверить это на практике.
- Послушай папаша, это хорошая машина, которая стоит кучу денег. Вернуть бы надо, понимаешь? У тебя есть два выхода: первый – сказать нам, где она может находиться, второй – промолчать, но в таком случае, мы сожжем тебя и твою помойку на священном костре инквизиции. Ты ведь этого не хочешь, не так ли? Поэтому, я весь во внимании – Томми перегнулся через стол, склонившись вплотную к лицу хозяина кафе –  Советую говорить только правду, и ничего, кроме правды. Ты ведь видишь, как нервничает мой друг, и руки у него трясутся? А если дрогнет? Тогда  - бах!
- Я, я, я все скажу! Все! – хозяин кафе дрожал словно осиновый лист, бросая быстрые взгляды то на пистолет, приставленный к виску, то на Льюиса – Я не виноват! Не виноват!
- Давай без истерик, ладно? – продолжил Томми спокойным голосом – Куда тачку угнали? Не разочаровывай меня, старик.
- В Чекпоинт. Это в десяти милях к северо-востоку отсюда. Эти ребята из банды Бладвина. У них авто-мастерская на окраине – губы старика тряслись, а на лбу проступили крупные капли пота. Льюис не сомневался в правдивости его слов, это испуганное выражение на его мертвецки бледном лице, не могло врать.
- Сколько человек в мастерской? – продолжил он, невозмутимо допивая уже остывший кофе.
-  Человек шесть, а может больше… Я точно не знаю – его голос дрожал и постоянно срывался в хрип, еще чуть-чуть, он бы разрыдался. На секунду, Льюис даже пожалел эту крысу. В конце концов, каждый выживает в этом мире, как может, или не выживает. Старику определенно повезло, что Томми был сейчас рядом, в противном случае, Дейл превратил бы его в сито.
- Ладно старик, живи пока. Но, если обманул – можешь столбить себе место на кладбище. В случае чего, мы тебя из-под земли достанем.
Томми встал из-за стола и направился к выходу, на ходу зацепив Дейла за локоть.
- Ты что творишь? – он почти вытолкал его за дверь – Дейл, это тебе не Сиэтл. Очнись! Дай сюда! – Томми выхватил пистолет из его рук и вытряс из него обойму. Может Льюис и был преступником, которого в тюряге с фонарями ищут, но мокрушничать, он бы не стал никогда. И Дейл тоже этого не сделает, по крайней мере, пока Томми рядом – Пусть пока побудет у меня, я не хочу собирать окровавленные тела по дороге. Можешь считать, что сегодня я твоя совесть, а это мой бзик - Льюис опустил обойму себе в карман.
- Человек шесть, а может и больше... – повторил он слова хозяина кафе – А нас только двое. Какие будут соображения? Предложение взять мастерскую штурмом, я даже не буду брать в рассмотрение, и ты знаешь – почему.

Услышав идею Дейла о том, чтобы побыть подсадной уткой – Томми чуть не поперхнулся. Может проще сразу обменять меня на машину, без лишней суеты? Я уверен, что моя почка на черном рынке, будет стоить дороже инжекторного двигателя.
- У меня другое предложение. Давай разделимся, а там… Кто первый доберется до автомобиля, заводит его, открывает дверь и подает сигнал - Томми вышел из машины и закурил, осматриваясь по сторонам: народу вокруг было немного, большую часть из которого составляли бомжи рыскающие по окраине города в поисках еды.
- Не выходи за мной сразу. Подожди пока я дойду до угла. Два мужика с оружием посреди бела дня идущие в сторону мастерской – плохая комбинация. Удачи тебе – выкинув окурок, Томми повесил ружье на плечо и перешел через дорогу. В отличие от Дейла, который привык лбом прошибать заборы, Льюис действовал осторожно, неслышно пробираясь к боковому входу бокса. Возможно, актерская сноровка сыграла на руку: отличная координация движений, мастерское умение владеть собственным телом - позволяли оставаться ему незамеченным, если в этом была нужда.
Однако, голоса, говорящие где-то совсем рядом на непонятном ему диалекте, заставили ударить по тормозам. Льюис нырнул за какие-то ящики накрытые брезентом, которые, как нельзя кстати были свалены кучей вдоль стены. Прямо по курсу из дверей показались трое мужчин, которые что-то оживленно обсуждали. Внешне - походили на мексиканцев, да и акцент говорил о том, что в Америке они не так давно. Одеты они были во что-то непонятное, крепко сложенные, но вроде без оружия.
- Итак, их трое, а я один, не считая старой двухстволки с ручным перезарядом, в которой болтался всего один патрон. Всего один. Но, сколько бы патронов там не находилось, стрелять Льюис решил только тогда, когда безысходность припрет его к стене. Смог бы он выстрелить вообще? Скорее да, чем нет, ведь иногда, жизнь подкидывает такие фортеля из-за которых, можно поступиться моральными принципами и переступить черту. Например, он мог бы убить ради Дейла, и сделал бы это без раздумий и сожаления. Но, мысль об этом, сама по себе, даже звучала как-то глупо. Навряд ли Роджерс будет когда-нибудь нуждаться в таких жертвах, ведь он и сам ради себя пришьет кого угодно.
Льюис выглянул из-за ящиков, похоже, эта троица и не собиралась расходиться, а раз так, то настало время действовать, пока Дейл не начал пальбу из своего пистолета. Сразу с троими ему точно не справится, а вот снять их по одному – задача вполне выполнимая если действовать с умом. Может тогда, Роджерс наконец поймет, что Томми - не бесполезная биомасса, годная только на для того, чтобы обчищать карманы толстосумов и не умеющая постоять за себя. Осталось найти способ прервать их задушевную беседу. Скрипеть мозгами, долго не пришлось, ибо все гениальное – просто. Подобрав с земли небольшую гайку, Льюис швырнул ее в сторону жестяного забора. Один из парней обернулся на шум, и что-то сказав своим товарищам, направился в сторону ящиков, за которыми его уже ждал Томми. Льюис не видел, как и куда двигался мексиканец, зато отчетливо слышал его шаги, выстраивая в своей голове примерный маршрут. Осталось правильно подобрать момент внезапности и рассчитать силу удара, от которого бы тот уже не встал. Странно, но внутри у Тома было все спокойно, он даже перед премьерами волновался больше, чем сейчас.
Секунда, две, три – пора! Льюис присел на одно колено и что есть дури зарядил парню прикладом в пах. Мексиканец даже пикнуть не успел, равно, как и понять, что произошло. Он просто согнулся пополам и упал не издав ни единого звука. Льюис улыбнулся и выдохнул. Один готов – остались двое. Томми оттащил обмякшее тело за ящики и занял выжидающую позицию.
Второй мексиканец был выведен из строя по тому же сценарию, но третий мужик пропал из поля зрения. Томми даже насторожило его быстрое исчезновение, но в этот раз, он почему-то пренебрег внутренним чутьем, которое указывало ему на опасность. Наверное, потому, что вход в авто-мастерскую был открыт, осталось только войти внутрь и отыскать машину Дейла.
Он двигался осторожно, почти не дыша, пока его не поглотил сумрак бокса. Льюис огляделся, но машиной Дейла здесь даже и не пахло, зато в нос ударил неприятный запах дешевого виски и чье-то дыхание за спиной. Том обернулся. Прямо перед ним стоял тот, третий, про которого Томми почти забыл. Он что-то тихо говорил и зловеще улыбался, а затем размахнулся и двинул Льюису бейсбольной битой по затылку.
От удара в глазах все зарябило, как в испорченном телевизоре, а уши – накрыл звон, разрезая слух надвое. Томми упал на колени, но ему все же хватило сил, передернуть затвор и нажать на спуск. Последнее что он увидел, это то, как мексиканец с диким воплем повалился на пол зажимая раздробленное колено обеими руками. В лицо брызнуло чем-то теплым и вязким, а дальше его накрыла уже знакомая в недавнем прошлом темнота.

Сознание мало-мальски начало возвращаться только тогда, когда Томми почувствовал на себе чьи-то сильные руки, и по коже лба заскользило что-то мягкое, оставляя влажные следы. Состояние было такое, будто он без малого выжрал бочку виски, а потом отправился в морское путешествие. Вокруг, то и дело сновали белые пятна, а непосредственно над ним склонялась чья-то расплывчатая белобрысая голова.
- Как ты себя чувствуешь?
- Лучше я чувствовал себя только в борделе – наверное, сейчас бы Льюис рассмеялся, если бы мог, но, вместо этого, он вновь поморщился от приступа головной боли - Роджерс, мне конечно приятны эти пылкие объятья, но еще чуть-чуть и ты меня раздавишь. Давай убираться отсюда, пока копы не подвалили или не нагрянули нежданные гости. Я бы сейчас не отказался от «анестезии» и номера в каком-нибудь мотеле, пусть и не класса люкс, главное, чтобы там была кровать и подушка.
Плевать, что при таком раскладе, они выбиваются из графика, в конце концов, они ведь не водители рейсового автобуса, чтобы приезжать точно по расписанию. А если судье что-то не нравится, то пусть катится ко всем чертям.
Высвободившись из цепких рук, Томми попытался встать на ноги. Черт, как же тяжело сохранять равновесие. Чувствую себя плюшевым медведем, которого набили ватой – думал он, направляясь нетвердой походкой к стене в надежде найти в ней опору. Шаг и еще шаг. Несколько минут назад, трупом валяясь на холодном бетонном полу, Томми и представить себе не мог, что так скоро сможет двигаться снова. К его счастью голова уже не раскалывалась от боли, разве что в ушах стоял гул, как от пожарной сирены и глаза, отчаянно пытались уловить более четкие картинки вместо размытых белых пятен.
- Спасибо – тихо пробормотал он, доставая сигарету – Мне приятно, что я в таком долгу именно перед тобой. Извини, что подвел. В который раз. Надеюсь, что ты не только из-за машины так старался.
Томми часто задавался вопросом: что общего между ним и Дейлом? Казалось бы, два таких разных человека умудрялись делить одну крышу над головой и что самое странное, примерить на себя такое понятие, как дружба. На самом деле Тома не покидала мысль, что примеряет его только он, а Дейл – мучается, называя его своим другом. Может это и неправильно, но ему уже чертовски надоело быть чемоданом без ручки, который выкинуть вроде как жало, но и тащить за собой – тяжело.
Между ними, всегда висела какая-то недосказанность, похожая на непробиваемую стену, ломать которую, Дейл почему-то до сих пор не решался. Может давно пора собрать свои манатки и просто уйти? Ему уже не впервой продолжать свой извилистый путь в одиночку, не имея рядом с собой никого, кроме очередного подельника и плана «как бы нажиться» Так проще. Да и потом, они ведь по сути два совершенно разных человека, с разными характерами – которые противоречат друг другу. И эта история, произошедшая в мастерской – яркое тому подтверждение. Ну что мог дать банде, обычный аферист Льюис. Денег? Даже смешно. А что он мог дать Дейлу? Тоже смешно. Так смешно, что даже додумывать не хочется.
Скорее бы уже доставить эту чертову посылку, и…. С другой стороны, ему почему-то отчаянно хотелось, чтобы это путешествие не кончалось.
- Надо найти машину. Надеюсь, эти стервятники еще не растащили ее по кускам – Льюис оторвался от стены и присел рядом с Дейлом – Поднимайся приятель. Машина сама не найдется, да и мне уже противно это место.

Комната в мотеле не радовала - ни шиком, ни великолепием, но Льюис ни на что другое и не рассчитывал, главное, это то, что дорожная тряска, пыль и километры серого асфальта – остались где-то позади. Можно было бы вообще закрыть глаза, и на обшарпанные стены, и на недвусмысленные стоны, доносившиеся из соседнего номера, и на старого динозавра, именуемого консьержем, который проводил Дейла и Томми до комнаты – взглядом полным осуждения и даже презрения.
- Задолбали – раздраженно думал Льюис дергая за ключ, который застрял в замочной скважине. Он долго терпел этот сверлящий спину взгляд, но чаша терпения иссякла – Слышь, дед, не беси меня. Свободен! – злобным тоном бросил он консьержу. Всего секунда отделяла его от того, чтобы схватить старика и спустить его с лестницы, но щелчок замка и открывшаяся дверь спасла его от выплеска нахлынувшей агрессии.
Похоже, не одному ему, подпортили сегодня настроение. Дейл тоже натянул на себя маску безразличия, но сделал он это намного раньше, еще в мастерской, а Том просто перенял его скорбный настрой. Комнату поглотили тишина и пустота. Такие же серые и безликие, как глаза Роджерса. 
Томми не торопился выходить из ванны, с удовольствием смывая запекшуюся кровь со своего тела под горячим дождем, который лился ему на голову, даже умудрился сбрить щетину с усталого лица, отчего отражение в зеркале стало более презентабельным.
Когда он вышел из ванной Дейл уже спал. Счастливчик. А вот Льюису такое счастье, похоже, не грозило. Ни смотря на усталость, сон не шел, предательски оставляя разум, барахтаться на поверхности реальности. От скверных мыслей начинало тошнить, они неслись в разные стороны, будто вязким киселем затекая в каждую щель, заглядывая за каждый угол, выискивая, но не находя выхода из этого замкнутого круга. В довесок, головная боль искрила током, как по оголенным проводам, напоминая о себе каждую минуту. Ему казалось, что Дейл перестал видеть в нем личность, считая его за свою псинку, которая и впредь будет покорно таскать ему тапки в зубах, проявляя свою дружбу только тогда, когда это удобно. Сейчас, Льюис тихо ненавидел его за это.
Том молча смотрел на облупившийся потолок, потеряв счет времени. Очнулся он только тогда, когда Дейл соскочил с кровати со стойким желанием «нажраться».
Томми с радостью поддержал эту затею, закрыл дверь номера и с нескрываемым удовольствием швырнул ключи консьержу одарив его зловещим взглядом. Надоело быть белым и пушистым. 
- Я буду виски, двойной
- Постой, командир. Заказ отменяется. Бутылку бренди и два стакана – бармен кивнул в ответ, доставая из-под прилавка бутылку кальвадос и бокалы.
- За столик сядем?
– За столик. Здесь слишком людно – Томми зацепил заказ, и двинулся в дальний угол бара, расталкивая по дороге пьяные и потные тела. Сейчас ему хотелось напиться и забыться, а не слушать треп местных алконавтов, которые слетелись к барной стойке, как мухи на мед.
Он откупорил бутылку и разлил бреди по стаканам – Твое здоровье – пробормотал он и залпом опрокинул в себя порцию спиртного. Янтарная жидкость обожгла рот, заставляя чуть поморщится, но, от нее становилось тепло и жизнь уже не казалось таким дерьмом, как это было несколько минут назад. Легкий дурман постепенно заполнял черепную коробку, вытесняя головную боль.
- Жизнь прекрасна и удивительна, правда, Дейл? – он усмехнулся и уткнулся Роджерсу лбом в плечо – Ты чего сидишь, как на похоронах? Видел бы ты себя в зеркало. Выражение лица такое, словно ты лом проглотил – затем он расхохотался и хлопнул себя ладонью по лбу – Сейчас ведь вечер? Как же я мог забыть, что детское время кончилось, и настала пора включить в себе крутого дядю. Большого босса! Боишься, что все увидят, как ты «сопли» распустил? Репутацию подмочить боишься? Всегда боялся! Трус! – Упрек? Отнюдь! Всего лишь констатация общеизвестного факта в пользу того, как Дейл трясется над своим имиджем прожженного мафиози, боясь потерять марку в глазах окружающих. Томми вновь наполнил свой стакан и залпом осушил его – Дай мне знать, когда эта надменная рожа исчезнет с горизонта и вернет мне друга. Моего лучшего друга. Пойду, припудрю носик – Том поднялся со своего места и пошатываясь направился к выходу. Ему еще много чего хотелось сказать Роджерсу, но делать этого он не стал. Все равно не поймет.
Выйдя на улицу, Том вытащил сигарету и закурил, наполняя легкие смесью из горячего дыма и свежего воздуха.

- Да пошел ты, Роджерс, а я больше не желаю участвовать в твоем балагане – процедил Том сквозь зубы, после того, как Дейл умчался в бар предаваться разврату. Он развернулся и побрел в темноту. Мир рухнул. Но на кого он злится? Ведь Дейл прав. Тысячу раз прав. Его слова, словно истина в последней инстанции, открывшая Тому глаза на то, что он упрямо не хотел замечать. Он сам затянул на своей шее удавку, выпячивая напоказ больную привязанность к Роджерсу, а ведь обещал себе этого не делать.
- Помогите! – в этот момент Льюис почувствовал, как кто-то вцепился ему в руку, он даже не сразу разглядел хрупкий женский силуэт в темноте. Пока мозг отчаянно что-то соображал, из подворотни образовалась массивная фигура, запакованная в черную кожу с банданой на голове.
- Вали отсюда, пока цел – голос незнакомца, больше походил на звериный рык.
- Девушка со мной –  эта фраза уже сама по себе толкала Томми на отчаянный шаг.
- Да ты по ходу бессмертный – гаркнул незнакомец и достал нож – Ну, давай!
При виде холодного блеска стали, глаза Льюиса налились кровью. Затуманенный разум, начал проецировать картинки из недавнего прошлого. Вместо этого байкера, он видел совершенно другого человека, того, кто убил Эшли, и чуть было не лишил жизни его самого. Но теперь, у этой сказки будет другой конец и Томми знал это наверняка. Он пятился назад, ловко увертываясь от выпадов ножа в свою сторону, пока нога не зацепилась за кусок металлической трубы. Сейчас или никогда. Он схватил трубу и двинул ею по колену своему противнику, а затем, когда тот согнулся, начал добивать, выплескивая накопившуюся ярость наружу, и бил до тех пор, пока его череп не треснул, как переспевший арбуз.
Ну вот ты и стал душегубом. Это была самооборона! Не лги себе и не оправдывайся! Ты ведь хотел убить его, и ты убил. Льюис выронил трубу, с ужасом глядя на кровавое месиво.
- Пошли отсюда - проглотив тяжелый ком, застрявший в горле, Том схватил девчонку, которая забилась в угол от страха и заткнула уши руками. Он тащил ее за собой, не разбирая дороги – Если кто-нибудь спросит, скажешь, что мы познакомились в баре, поняла? О том, что произошло, никому ни слова. Где ты живешь? Из расспросов, он понял, что она не местная и приехала сюда из Ванкувера. Ну и что теперь с ней делать? Оставишь здесь, опять вляпается в какое-нибудь повидло. Взять с собой - греха потом не оберешься. Из двух зол, Томми выбрал наименьшее.
- Я здесь недалеко живу, ночь перекантуешься у меня, а завтра утром, чтобы ноги твоей в городе не было. Ясно? Незнакомка кивнула, а раз кивнула, значит договорились. Когда они добрались до мотеля, было уже далеко за полночь. Охреневший старик без лишних вопросов протянул ключи от номера.
- Прямо по коридору и налево. Комната номер пятнадцать – Льюис положил ключи на хрупкую девичью ладошку.
- А ты папаша, давай, вытрясай свою контрабанду – чуть слышно шепнул Томми консьержу, как только девчонка растворилась за углом. Из спиртного была только водка, но Льюису было плевать, что заливать себе в глотку. Он молча расплатился и исчез за дверью своего номера. К счастью, его знакомая успела заснуть. Хвала небесам, за то, что ему не придется трепаться с ней и вообще терпеть ее присутствие. Он погасил свет в комнате и заперся в ванной, сейчас ему хотелось только одного – побыть одному, хотя бы на час отдохнуть от Роджерса и забыть о его существовании. Стянув с себя майку, он включил воду и засунул голову под кран, чувствуя, как ледяная струя обжигает кожу. Теперь хотя бы мысли не путаются. Томми поднял голову и посмотрел на себя в зеркало, ловя скользящие по лицу капли, губами. Должно быть странно, но сейчас, на него смотрел совершенно другой человек и вроде бы, это был все тот же самый Томми Льюис, но едва уловимые изменения, все же проявлялись. Может, дело было во взгляде, который стал жестче, или в циничной улыбке, растянувшейся на его лице? Дейлу надоел нытик–Том? Отлично, ведь он - актер и может быть любым. Вот так, запросто, сменить амплуа и играть по задуманному сценарию. Любым говоришь? Но тогда почему, сердце изнутри по-прежнему ломает ребра? Не знаю, по привычке, наверное.
- За нового тебя! – отсалютовал он бутылкой своему отражению и сделал из нее большой глоток. После второго глотка – совесть заткнулась и перестала грызть за совершенное преступление. После третьего – все вышеперечисленное и вовсе потеряло всякое значение. Теперь в голове царил легкий беспорядок и эйфория.
Томми поднялся и вышел из ванной, когда из бутылки была выцежена последняя капля, спотыкаясь, он добрался до кровати и рухнул на нее, подмяв под себя подушку. Можно считать, что операция «напиться и забыться» - прошла успешно. Вот только жаль, что это случилось не в то время, и не в том месте, где бы ему хотелось.

Лучше бы это утро не наступало. Льюис со стоном поднялся с кровати. Комната все еще продолжала медленно плыть перед глазами, и любой шорох отдавался в висках колокольным набатом. Тело болезненно реагировало на малейшее движение, словно упрекая за каждую выпитую каплю спиртного. Будто лунатик, Том добрался до ванной и ополоснул лицо холодной водой. Поднял глаза и увидел в зеркале субъекта, мечтающего лишь поспать: волосы перьями, под глазами темные круги. Сейчас он был готов продать душу Дьяволу за кофе, который варит Роджерс. Роджерс. Томми выглянул из ванной, окидывая комнату неясным взглядом. Она была пуста. С девчонкой все понятно, она просто выполнила данное ему слово... но Дейл. Остается только догадываться, где его до сих пор черти носят. Томми взглянул на дисплей мобильного телефона: Всего десять утра. Ладно. Подожду. Скоро должен объявиться.
В напряженном ожидании прошел почти час, но Роджерс так и не пришел, телефон тоже предательски молчал, отзываясь лишь длинными гудками. Перекинув полотенце через шею, Льюис вышел в холл мотеля, не заботясь о том, что кроме джинсов на нем больше ничего не было. Прошлепав босыми ногами к ресепшену, он нажал на облезлый звонок. Старый хрыч вынырнул из-под стойки, как черт из табакерки и недовольно уставился на Томми поверх очков.
- Ты не видел парня, с которым я вчера приехал? – спросил он у старика, продолжая меланхолично нажимать на язычок звонка.
- Видел – раздраженно ответил старик, потирая свои очки – Вчера ночью я сдал ему комнату.
- Даже так – лицо Льюиса исказила горькая усмешка – Он был один?
- Один – старик утвердительно качнул головой и уставился в пожелтевшую от времени газету.
- Дай мне второй ключ! – Томми засунул меж старых газетных страниц пятидолларовую бумажку.
Старик опешил, и начал было возражать о том, что не положено и вообще, но его высокопарная речь быстро заглохла под недобрым блеском голубых глаз. Он со вздохом положил запасной ключ в протянутую ладонь – Если что, вы сами его взяли.
- Договорились – Льюис сжал ключ и развернувшись исчез в сумраке, пропахшего нафталином, отеля.
Он медленно брел по пустому коридору, и даже упершись в дверь номера, не спешил ее открывать. Два извечных вопроса: «кто виноват?» и «что делать?» - волновали его, как никогда раньше. Том не снимал с себя вины за произошедшее – наломал дров и это стоит признать, но он не ожидал такой реакции от Дейла. Чего ему хотелось от Роджерса? Наверное – всего и сразу, но прежде всего, ему хотелось видеть перед собой живого человека, а не тот кусок дерьма, который ему подсовывают. Деньги и власть портят людей и Дейл уже на полшага от того, чтобы пополнить эту статистику. Пройдет еще совсем немного времени и их некогда близкие отношения скатятся до словосочетания – босс и подчиненный. Но Томми не нужен босс, он привык проворачивать свои темные дела в одиночку, полагаясь на правило: «хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, сделай его сам». А Дейл, сам того не зная, заставил отступить его от жизненного кредо, осесть в Сиэтле и работать вместе. И Льюис остался, отказавшись от привычного кочевого образа жизни – и все ради него. Он многое мог позволить Дейлу, но не потому, что ему, как боссу, по умолчанию было дозволено крутить дырки в его шкуре, а потому что успел чертовски к нему привязаться, и даже больше…
- Стой! Ты ведь обещал! – одернула его внезапно проснувшаяся гордость – И обещал не кому-то, а самому себе! - Прости слабака – мотнув головой, Томми засунул ключ в замочную скважину и открыл дверь.
Дейл лежал на кровати и кажется еще спал, или делал вид, что спит. Не говоря ни слова, Томми подошел к Роджерсу и рухнул рядом с ним на кровать, подложив руку под голову.
- Сто лет назад, один чувак по фамилии Белл, изобрел такое приспособление, под названием – телефон. Неужели так сложно снять трубку. Просто снять, чтобы я не волновался – тихо произнес он безжизненным голосом, глядя в потолок и бесцельно крутя пальцами зажигалку.
Требовательный стук в дверь, оборвал так и не начавшийся разговор
- Старик! – чертыхнувшись, Томми поднялся с кровати и открыл дверь. На пороге стояли копы. Льюис сразу догадался, что блюстители закона заявились сюда не случайно. Быстро же вы ребята, а я уж и не надеялся вас здесь увидеть.
- Томми Льюис? Вы задержаны по подозрению в убийстве. Вам придется проехать с нами в участок и ответить на ряд вопросов. Лейтенант, зачитайте ему его права.
- Не утруждайся, начальник. Я знаю свои права. Только оденусь – на его лице не дрогнул ни один мускул, даже сердце билось ровно, он молча вышел из комнаты и побрел в сторону своего номера в сопровождении лейтенанта.

Кто-то из великих, сказал: что за все в этой жизни приходиться платить, и Томми был готов заплатить по счетам. Ему было плевать, что будет дальше, и он почти смирился с уготованной ему участью. Невозмутимость, с которой Льюис вел себя, злила шерифа. А впрочем, он этого и не скрывал, осыпая Тома угрозами и красочными описаниями того, что ждет его в местах не столь отдаленных. Однако, его запал быстро иссяк, когда они приехали в участок. И это неудивительно, ведь в помещении, где должен был происходить допрос – полно камер, да и на данный момент Том был всего лишь подозреваемым. Убийца он или нет – будет решать суд.
Том не сомневался, что так оно и будет – все, абсолютно все, сейчас указывало против него, и выкручиваться в данном случае, бесполезно, как ни крути. Но Льюис решил не отказывать себе в удовольствии, довести эту сволочь в погонах – до белого каления.
- Итак, мистер Льюис, приступим. Следствию интересно, где вы находились вчера между девятью и двенадцатью вечера? И как вы объясните наличие ваших отпечатков на обрезке металлической трубы?  Этой самой трубой был убит человек, и это доказано экспертизой.
Включив диктофон, он сел за длинный стол, прямо напротив Тома и закурил. Его лоснящаяся физиономия растянулась в самодовольной улыбке, наполненной наигранной жалостью. Льюис чувствовал, что в душе, этот тип уже празднует победу. Не дождешься!
- Сначала я был в баре. Мой друг может это подтвердить. А потом… потом, я почувствовал себя плохо и отправился в мотель. По дороге, я увидел двух хулиганов, которые избивали какого-то бедолагу. Решил помочь. Схватил первое, что попалось под руку. Поверьте инспектор, я не знал, что эта была труба, которой, как выяснилось – убили человека. Если бы знал, взял бы что-нибудь другое. Увидев, что сотворили эти изверги, я решил бежать, инспектор.
Томми упивался реакцией шерифа, на свой ответ. Он видел, как его брови медленно ползут к переносице, он даже перестал курить, а просто мял пальцами тлеющую сигарету, пока не обжегся.
Его злило поведение Тома, его спокойствие и невозмутимость, словно он был не на следственном допросе, а давал интервью в утреннем теле-шоу.
- Предположим. Но ведь вы уже привлекались к уголовной ответственности за избиение и изнасилование женщины. Я могу отправить вас на психиатрическую экспертизу. И будьте уверены мистер Льюис – они подтвердят, что у вас есть склонность к агрессии и насилию.
Томми знал, что шериф не упустит возможности напомнить о старых грехах. Конечно, своим ответом он ввел капитана в тупик, но история с Фелицией сводила на нет все его оправдания. Однако, Льюис решил не отступать и продолжить незамысловатую игру в кошки-мышки. Тем более, что гневно раздувающиеся ноздри шерифа, так гармонировали с багровым цветом его лица.
- Все что вы озвучили, капитан, не более, чем грязные инсинуации госпожи Бейкер. На тот момент мне было двадцать четыре года, а ей – пятьдесят. Чувствуете разницу? У дверей моего дома, толпились сотни фанаток, готовых на все. Неужели вы думаете, что я променял бы их томные взгляды, на час сомнительного удовольствия?
Что и говорить, капитан надавил на больное место. Том был причастен к убийству, но в случае с Фелицией Бейкер, он был невиновен. Да, между ними была связь, которая длилась почти два года, но Фелиция отдавалась Томми по собственной воле и даже с наслаждением. Ему было двадцать четыре, а ей почти пятьдесят. Поначалу Льюиса не волновали подобные проблемы: он решился на интрижку с женой продюсера, не представляя, на что идет - их роман затянулся, и постепенно Фелиции захотелось большего, а Льюис не хотел вешать на себя ярмо постоянства. Конечно, Бейкер отозвала свое заявление, да и Томми стал более разборчив в своих связях, но как говорится – ложки нашлись, а осадок остался.
- Перестаньте делать из меня идиота Льюис – шериф был на грани и уже не сдерживал себя, срываясь на крик.
- Все, капитан, завязывай с допросом – в этот момент в помещении образовался представитель ФБР – Теперь мы будем заниматься этим делом.
- У вас могущественные друзья, мистер Льюис – сказал шериф ему на прощанье – Но, что-то мне подсказывает, что мы еще встретимся.
Томми не понимал, куда его везут и зачем. Не понимал он и того, каким боком здесь было замешано ФБР. Все встало на свои места, когда на пустыре он увидел автомобиль Дейла. Внезапно, ему стало душно, он слышал, как глухо и сильно бьется его сердце. Это щемящее чувство не прошло и тогда, когда Роджерс обхватил его своими руками и крепко прижал к себе. Должно быть, Дейл был убежден, что все что случилось – лишь досадное недоразумение. Однако, его ждало разочарование. Томми с силой сжал плечи Дейла и вжал его в дверцу машины. Сейчас он был на грани срыва, даже тело забило мелкой дрожью.
- Зачем. Ты. Это. Сделал? – отрывисто шептал он ему на ухо – Ведь это я его убил. Слышишь? Это был я!

Чем дальше они уезжали от Чекпоинта, тем быстрее засыпала совесть Льюиса. Он успокаивал себя мыслью, что все сделал правильно, ведь он не старушку убил, и не ребенка, а отребье, которое ни перед чем не остановится, если выпьет лишнюю стопку виски. Единственный довод, который портил эту колыбельную было то, что отмыться перед Дейлом от этого дерьма будет нелегко. Он постоянно ловил его неодобрительные, и даже изучающие взгляды через зеркало заднего вида, будто они едва знакомы.
От этого становилось не по себе. Он не знал, о чем думает Дейл, но в одном их мысли совпадали – ему так же хотелось, чтобы эта поездка поскорее закончилась. Он даже не представлял, что когда-нибудь сердце будет выть от тоски по Сиэтлу, как это было сейчас. Только там все было спокойно и размеренно, как эта серая лента асфальта, убегающая вдаль.
- Я хочу, чтобы ты забыл о том, что произошло прошлой ночью. Но, какие бы причины тебя на это ни сподвигли, мне нужно знать, что это больше не повторится... А пока мне надо по делам.
Роджерс ушел, а Томми завалился на заднее сиденье, прикрыв лицо своей курткой от падающих на глаза солнечных лучей. К моменту возвращения Дейла, его сморило сном, от которого по спине пробегал неприятный холодок. Сознание упрямо воспроизводило кровавую кашу в подворотне, трубу, которая продолжает молотить по ней, превращая голову в пюре, ссору с Дейлом  и девчонку, встреча с которой перевернула его жизнь с ног на голову.
Томми проснулся, только когда машина остановилось возле гостиницы неизвестного ему города. Хвала Богам, за то, что это была не очередная дыра, а тихий комфортабельный район, где протекает безмятежная жизнь представителей среднего класса, всего в двадцати минутах езды от центра города. Даже воздух здесь пах иначе, не говоря уже об отеле, который Дейл выбрал для ночлега: телевизор, окно с видом на зеленый сквер, мини-бар и функция доставки жратвы в номер. Что еще нужно для счастья?
Город манил своими огнями на фоне спускающихся сумерек, призывая окунуться в круговерть ночной жизни, но Льюис решил остаться в номере и свести к минимуму вероятность неприятных и опасных встреч. Ведь каждый раз, как только они с Дейлом переступали порог, случался какой-нибудь катаклизм. Но сегодня, все будет иначе: в баре есть неплохая марка его любимого бренди, в компании которого, можно начать любой неприятный разговор и незаметно перевести его в легкую ненавязчивую беседу. Льюис протянул Дейлу стакан с горячительным напитком, в янтарных всплесках которого, тонули кубики льда.
- Прости меня, я совершил ужасную ошибку, но обещаю, что больше такое не повторится. Я никогда не забуду, то, что ты сделал для меня  – Томми впервые нарушил молчание с тех пор, как они покинули Чекпоинт. Он просто ждал нужного момента, когда вокруг не будет ни души, а пространство сократится до четырех стен.
Сейчас нужно просто собраться с мыслями и рассказать Роджерсу о том, что произошло прошлой ночью. Но будет ли Дейл смотреть на Томми прежними глазами, после этого? Себе он мог дать любое объяснение, но вот Роджерс навряд ли захочет копаться в том, что кроется в глубинах его души. Это убийство свидетельствуют лишь о нежелании избавиться от призраков прошлого. Том никогда не выкинет из головы навязчивую идею о мести. Сложно представить, как это изматывает человека и опустошает душу. Просто невозможно не сойти с ума.
- Я могу только догадываться о том, что тебе наплели про меня твои знакомые из ФБР, но я хочу чтобы ты знал, что не все ими сказанное является правдой. Всю жизнь, я только и делал, что обманывал людей, но я никогда бы не стал врать тебе. Наверное, ты единственный человек, которому я так и не научился лгать. Если бы на моей совести висело что-то помимо этого убийства, то ты бы узнал об этом первым. Поэтому не смей проверять меня на вшивость и искать во мне червоточину. Я ведь не совсем идиот, знаю, что ты мне не доверяешь, как бы мне того хотелось и всегда чего-то боишься. Бывают моменты, когда я полжизни готов отдать за то, чтобы узнать, что творится в твоей голове и подглядеть, о чем ты думаешь.
Сейчас его голос звучал спокойно и расслабленно, может, потому что бренди так быстро таяло в его стакане, а может потому, что ему надоело доказывать Дейлу, что он не верблюд и заслуживает хотя бы каплю его доверия – ведь это не так много.
- Никогда во мне не сомневайся – он обнял Дейла за плечи и закрыл глаза. Льюис еще ни разу в жизни не позволял себе подобной слабости, но сейчас, он просто хотел чувствовать тепло исходящее от тела Дейла вместо его взглядов наполненных сомнением, надеясь, что его слова хотя бы на этот раз не будут для него пустым звуком.

Внезапно и неожиданно, так, будто тебя облили холодной водой, и тебе приходится судорожно цеплять ртом воздух, словно рыбе выброшенной на берег. Дейл поспешил покинуть периметр комнаты, оставив вместо себя только звук удаляющихся шагов и зябкое одиночество. Нужно догнать, остановить, спросить – что все это значило, и почему он ушел? А может просто боялся снова потерять над собой контроль и сделать ему больно? Или же все-таки себе? А может зря все это? Может взять все и забыть?
Растерянный, он побрел в ванную, включил воду, подставив лицо под ледяные струи, но онемевшие от холода губы, продолжали помнить, то мягкое тепло с привкусом бренди и мимолетные касания по шее и подбородку.
Томми мотнул головой и принялся кидать свои вещи в дорожную сумку. Хватит. Надоело. Так больше нельзя. Быть марионеткой, которую можно дергать за веревочки и выкручивать, как угодно, ломать и собирать снова – это невыносимо. Уж лучше жить с этой незаживающей раной, чем чувствовать, как из тебя по капли высасывают свободу. Томми вырвал лист из телефонного справочника и написал на нем два слова. Всего два, но, сколько за ними было похоронено и скрыто чувств и эмоций, которых Дейлу не понять никогда.  А ведь и правда, он никогда его не понимал и не пытался этого сделать. Смотрел на него с пренебрежением, отвращением, разводя руками, лишь изредка позволяя себе намек на дружественные отношения. Они слишком разные, как две стороны одной медали, но почему-то его слишком сильно к нему тянет, и эта сила мощнее, чем здравый смысл…
Томми чувствовал, что превращается в призрака рядом с Дейлом. Но отчего тогда призраку, так холодно без него и на душе так паршиво? Хотя, какая к черту у афериста душа. Он всегда только и делал, что обчищал людей, чьи кошельки были тяжелее их совести.
Стук в дверь рассеял тяжесть мыслей. Он открыл дверь, думая, что Роджер решил вернуться. Наивный. Но вместо Дейла ему в лоб уперлось холодное дуло пистолета.
- Пикнешь, пристрелю – похоже, что незнакомец не шутил, а впрочем, Томми не горел желанием проверять правдивость его угроз. Не говоря ни слова, он выронил сумку на пол и попятился назад. Следом за незнакомцем, в комнате образовался еще один. В отличие от первого, он был слишком нервозен, можно даже сказать, что паниковал. Его движения, реплики и манера говорить - были слишком резкими и сбивчивыми. Льюис сел на кровать, напряженно наблюдая за действом, развернувшимся в комнате.
- Где деньги? – спросил один из них, тыча пистолетом в лицо. Томми откровенно не понимал, о каких деньгах идет речь. В его бумажнике болталась незначительная сумма, которой чувак с пистолет остался не удовлетворен – Ты ведь сказал, что он на крутой машине приехал – кричал он своему напарнику – А в портмоне всего две тысячи. Где остальные? – последний вопрос был адресован Томми.
- Это все что есть, и машина не моя – ответил он как всегда спокойным голосом. Этот ответ оказался для Тома фатальным. То ли от досады, то ли по собственной неосторожности, но один из них все же выстрелил. Томми только почувствовал, как резкая боль обожгла плечо.
- Кретин, ты убил его. Мы в тюрягу загреми из-за тебя - кричал один из грабителей, но Том уже едва ли разбирал, о чем они спорят. Комната закрутилась, подобно карусели, она, то гасла, то снова появлялась как ниоткуда, а он чувствовал, как майка вбирает текущую откуда-то кровь. Хотелось закричать, но вместо голоса из горла вырывался лишь неясный хрип.
Сознание почтило своим присутствием, когда легкие наполнились едким дымом. Томми открыл глаза, с ужасом понимая, что оказался в плену огня. Комната тонула в густом облаке черного смога, языки пламени уже вовсю лизали стены и ковер. Портьеры поглощенные пламенем, вот-вот были готовы рухнуть вместе с тяжелой гардиной.
В голове свирбила мысль: Почему? Почему не добили, а бросили подыхать такой мучительной смертью? Может это была месть, за то, что они не получили того, чего хотели? Или это том потерял сознание не вовремя?
Льюис попытался пошевелиться, но тело отказывалось подчиняться, даже через силу. Он пытался разглядеть очертания комнаты, чтобы понять, где деверь, но глаза слезились. Кажется, она совсем близко, но ему до нее не добраться. Он просто не успеет. Где-то вдалеке послышался вой пожарной сирены. Или ему послышалось? Не разобрать из-за судорожного приступа кашля.

Народная мудрость гласит, что самая отталкивающая правда, всегда лучше самой привлекательной лжи. И сейчас, сидя в кафе у окна, в обнимку с бутылкой шампанского, Томми мысленно соглашался с этой самой мудростью, прикуривая сигарету от горящей записки, которую Роджерс, так «заботливо» оставил для него в гостинице.
Что он здесь делал? Ну, повод пожрать в шикарном месте был, и не один. Во-первых он отмечал свое второе, нет, третье рожденье – ведь не каждый день тебе предоставляется возможность вернуться с того света, а для Тома, это стало почти традицией. Во-вторых: его желание исполнилось, он наконец-то ест, пусть и не самую здоровую, но все-таки вкусную пищу, вид и запах которой, он почти забыл за время поездки. Ну, и, в-третьих: он справлял поминки. Поминки по другу, которого, как выяснилось, у него никогда не было; по иллюзии, которую он некогда окрестил таким величественным словом, как дружба; по тому, как искусный обманщик – обманул сам себя, веря в сказки, которые сам же и сочинил.
- Ах, обмануть меня не сложно. Я сам обманываться рад – великий комбинатор наполнил свой бокал  игристым вином и залпом опрокинул его в себя, посчитав свою шальную мысль за тост. Вот только разделить его было не с кем. А ведь еще два дня назад, лежа в больничной палате – он ждал, что вот-вот распахнется дверь и в нее войдет Дейл. Но он не пришел, ни через час, ни через два, ни через сутки.
Каким же Льюис был кретином, даже сбежал из больницы только ради того, чтобы удостовериться, что ничего страшного не произошло. Феерический идиот! Тогда, с замирающим сердцем, он переступил порог гостиницы и… получил назад свою сумку с вещами и записку, в которой было написано, что их дорожки теперь идут по разным параллелям. С этим можно было свыкнуться и жить дальше, но один немаловажный нюанс не давал Томми покоя: Дейл бросил его подыхать в чужом городе, без гроша в кармане. Хотя насчет последнего, Том погорячился – деньги у него были. Заначка лежала в той самой сумке, под подкладкой – он словно предчувствовал неладное перед поездкой в Балтимор, но надеялся, что не пригодится, хотя, сути это не меняет, ведь Дейл о ней даже не догадывался.
Разве друзья так поступают? Хотя, какие к черту друзья? Даже звучит нелепо. Или может он просто вложил в это понятие непозволительно много смысла? Хотя какая теперь разница - Том был одиночкой по натуре, Дейл – по статусу, ведь преступный мир накладывал свои ограничения. И чего он ждал от него при таком раскладе, ведь даже дураку понятно, чем заканчиваются такие отношения. Невольно согласишься со стариной Шекспиром, который верно подметил, что весь мир театр, и люди в нем актеры. Вот и они с Роджерсом – поиграли в друзей и разбежались, словно и не было ничего.
Льюис мотнул головой и отрезал кусок от горячего стейка, елозя столовым ножом по тарелке. 
Однако, наслаждаться одиночеством пришлось недолго: один из посетителей, признал в небритом чучеле – актера, на спектакле которого, ему удалось побывать когда-то со своей семьей. Льюис никогда не стремился к известности, в особенности после интрижки с мадам Бейкер, но былая слава дала о себе знать и предоставила повод завязать легкое и непринужденное знакомство. Они долго болтали «ни о чем», но после второй бутылки шампанского – их разговор перетек в более дружеское русло, а после третьей, они и вовсе перешли на «ты»
Чем закончилось это застолье, Льюис вспомнил с трудом. Хотя, если учесть, что он проснулся в трейлере, который мчался на всех парусах в Балтимор – не трудно догадаться, насколько спиртное развязало его язык в тот вечер. Балтимор?! А ведь он планировал вернуться в Сиэтл. Но отступать вроде как уже поздно, тем более, что трейлер успел миновать табличку «Welcome to Baltimore»
Найти Дейла в этом большом муравейнике, не составило особого труда. Гораздо больших усилий потребовалось заставить себя не развернуться и не уехать в сторону аэропорта на пролетающих мимо такси. Да и о чем собственно им теперь разговаривать, когда в записке и без того все было сказано? На секунду, Томми даже пожалел и о своем легкомыслии, и о том, что имеет склонность к безотчетным порывам. Но прежде, чем мозг успел хоть что-то сообразить, ноги сами, без его участия, шагнули в распахнутые двери лифта, который уже через секунду начал послушно отсчитывать этажи, отрезая последние попытки к отступлению. А впрочем, оно даже к лучшему. Томми был уверен, что сегодня это будет их последняя встреча, после которой он поставит жирный крест в этой истории. Но сначала, он спросит у Роджерса, почему он поступил так, а не иначе? Ему важно было увидеть выражение его лица в тот момент, когда он назовет причину своего бегства.
Подойдя к двери номера, Томми постучал, но ему никто не ответил. Может Дейл уже успел забрать посылку и уехать обратно? Но, к чему гадать на кофейной гуще, если комната способна сказать больше, чем интуиция. Недолго думая, Льюис сунул в замочную скважину шпильку и вскрыл замок. Как и ожидалось, номер оказался пуст, но недавнее присутствие Дейла в ней угадывалось. Том поднял с пола брошенную рубашку и подошел к окну, через которое просматривался вход в гостиницу. Некоторое время он стоял не шевелясь, напряженно всматриваясь в ночной мрак. Одинокий фонарь освещал улицу, но никого не было видно. Вздохнув, он сел в кресло, решив скрасить свое ожидание выпуском новостей одного из местных телеканалов.

Монотонный голос диктора читающего новости, подействовал на Тома, как снотворное. Он даже не заметил, как сон овладел его сознанием, но чуткий слух, все же смог уловить неторопливые шаги за дверью, словно он их ждал. Чуть слышный скрип двери, заставил его вскочить с насиженного места и отступить на шаг назад. На пороге стояла девушка, она с кем-то щебетала по телефону, но запнулась на полуслове, когда поняла, что в комнате она не одна.
Она вскрикнула и выронила бутылку вина из рук, видимо для нее присутствие Тома в этой комнате стало такой же неожиданностью, как и ее появление для самого Льюиса. В голове даже пролетела мысль, а не ошибся ли он дверью. Но все сомнения рассыпались, как только в дверях замаячила высокая фигура Роджерса. По выражению его лица, Том понял, что Дейл был удивлен его появлению не меньше своей бабы, которая продолжала стоять разинув рот, и смотреть на него, как на приведение. Правда это замешательство, оказалось недолгим, она заговорила, засыпая Дейла вопросами, но и тут недолго музыка играла. Роджер попросил подождать ее за дверью, в своей коронной манере. После ее ухода, комнату заполнила почти звенящая тишина. Пока Льюис выдерживал театральную паузу, Дейл старался подобрать слова.
Лицо Томми не выдавало никаких эмоций, даже взгляд был беспристрастным, но это совсем не означало, что и на душе сейчас было все тихо и спокойно. Этого человека никогда и ничего не изменит. Как был конченым эгоистом, так им и останется до гробовой доски. Стоило ли вообще связывать с ним свою жизнь и считать его чем-то близким для себя? Захотелось плюнуть на все и уйти, не выясняя ничего. Но все же было так много «но», и вопросов: «а если бы». Он долго смотрел на Роджерса, почти не моргая, а потом отвел взгляд в сторону окна.
- Почему ты здесь?
- Если я скажу, что просто мимо проходил, ты ведь мне все равно не поверишь? Решил спросить, почему ты бросил меня, когда я в тебе так нуждался. Но, теперь вижу к кому ты так торопился – он вложил в руку Роджерса смятую рубашку и поспешил покинуть пределы уже опостылевшего номера. На выходе, он снова столкнулся с девушкой, которая в нерешительности мялась у порога, нервно теребя подол своего халатика тонкими пальцами.
- Мадмуазель, – Льюис учтиво склонил голову – простите, что испортил пикантный сюрприз. У Роджерса много недостатков, один из которых отсутствие манер, раз он позволяет, такой милой девушке мерзнуть в коридоре – Томми распахнул дверь, жестом предлагая ей войти – Но, все эти упущения компенсирует его неуемный темперамент. Желаю приятного вечера.
Не смотря на пафосный уход, Томми чувствовал себя последним идиотом. Какого черта он вообще сюда приперся  и решил, что его… возможно ждут?
Быстрыми шагами Льюис шел по коридору под аккомпанемент собственных мыслей, не замечая никого вокруг. Он прошел к запасному выходу не став дожидаться, пока лифт вернется с нижних этажей. И только здесь, стоя на ступеньках, он позволил своим чувствам сорваться с цепи.
Он прислонился спиной к стене, прикрыв глаза, словно от боли. И что теперь? Куда идти? Еще не слишком поздно, можно доехать до аэропорта, купить билет на самолет и улететь куда-нибудь, и чем дальше, тем лучше. Например в Вегас. Через каких-то два часа, он будет жрать устриц, и купаться в шампанском из погребов Шато. А завтра, он перевернет эту страницу своей жизни и начнет совершенно новую главу, в которой уже не будет ни Дейла, ни его ненавистной банды, ни директора театра, в котором приходится играть незамысловатые пьески. Все будет совершенно иначе, ведь теперь, он будет просчитывать каждый свой шаг и контролировать каждое свое движение. Но это лишь верхушка айсберга и Томми это понимал: куда не беги, а от себя – не скроешься. Фитилек еще долго будет гореть, не давая спать ночами. Но это был единственный, спасительный выход. В кого превратило его соседство с Дейлом? Ведь он чувствовал, как ссыпался его внутренний стержень под натиском голубых глаз, превращая Тома в безвольного раба, готового на все, лишь бы получить новую дозу наркотика под названием Дейл Роджерс. Но в тоже время ему дико хотелось избавиться от этой зависимости. Ну что же, признание болезни уже верный шаг к выздоровлению, осталось только пережить ломку.
Выход на улицу. Он почти бежал к нему, чуть не сбив швейцара, который оказался на его пути. Ну вот и все, глоток свежего воздуха наполняющего легкие ночной прохладой. Томми закрыл глаза, сделав жадный вдох, стараясь выровнять дыхание и унять стук сердца, которое билось, как у загнанной лошади. Он даже не ощущал того, что оказался под пеленой дождя, чьи холодные капли хлестали его по лицу, затекали под ворот рубашки и суетливо скатывались по спине.
Очнувшись от временного наваждения, Льюис свернул за угол, растворившись в темноте пустынных улиц.